На медицинском фронте: «Госпожа Пенициллин».

Имя советского микробиолога Зинаиды Виссарионовны Ермольевой сегодня помнят немногие, хотя она оставила заметный след в истории нашей медицины. Два главных достижения «госпожи Пенициллин», как её называли, пришлись на годы Великой Отечественной войны и помогли спасти бессчетное количество жизней. 

Зинаида Виссарионовна Ермольева родилась 14 октября 1897 года на хуторе Фролов Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского (ныне город Фролово Волгоградской области) в семье подъесаула 4-го Донского казачьего полка (по другим данным, Зинаида появилась на свет в октябре 1898 года, а местом ее рождения стал город Щучин Ломжинской губернии на территории нынешней Польши; вскоре после этого семья перебралась на хутор Фролов).

В 1909 году ее отец Виссарион Васильевич, служивший на железной дороге, умер, оставив мать Зинаиды Александру Гавриловну с шестью детьми на руках. Несмотря на трудности, она позаботилась о достойном образовании для всех: сыновья учились в Донском кадетском корпусе, а Зинаида, как и ее старшая сестра Елена, — в Мариинской женской гимназии в Новочеркасске, которую окончила в 1915 году с золотой медалью, а затем дополнительно отучилась в восьмом классе гимназии — его выпускницы обычно становились учительницами.

Но Зинаиду эта стезя не прельщала — она мечтала стать врачом. Одна из легенд о Ермольевой гласит, что причиной ее интереса к медицине была трагическая судьба Петра Чайковского. Из биографии любимого композитора, гимназистка узнала, что Чайковский скончался из-за роковой случайности — заразился холерой, выпив сырой воды. С тех пор девушка загорелась идеей создать лекарство от коварной болезни.

В 1921 году она окончила университет и начала работать в нем же сперва ассистенткой, а затем — доцентом кафедры микробиологии. Одновременно Ермольева трудилась и в Северо-Кавказском бактериологическом институте. Тогда же она вплотную занялась изучением холеры и вызывающего ее холерного вибриона — в 1922 году в Ростове-на-Дону как раз случилась вспышка холеры.

Основным предметом ее изысканий стали недостаточно изученные холероподобные вибрионы. Оказалось, что они могут быть не менее опасны, чем известный возбудитель холеры. Ермольева доказала это на собственном примере — как-то раз она приняла соду для нейтрализации желудочного сока, после чего выпила суспензию холероподобных вибрионов. Вскоре у нее наблюдались все «классические» симптомы холеры.

«Опыт, который едва не кончился трагически, доказал, что некоторые холероподобные вибрионы, находясь в кишечнике человека, могут превращаться в истинные холерные вибрионы, вызывающие заболевание», — подытожила Ермольева после выздоровления. Результаты эксперимента помогли ей разработать санитарные нормы, актуальные по сей день, включая метод обеззараживания водопроводной воды остаточным хлором.

В 1925 году микробиолог открыла холероподобный вибрион, способный светиться в темноте, — в истории медицины он остался «вибрионом Ермольевой». Тогда же Зинаиду Ермольеву пригласили в Москву, где она возглавила отдел биохимии микробов в Биохимическом институте Наркомздрава РСФСР, преобразованном впоследствии в Институт биохимии Академии наук СССР.

В конце 1920-х Ермольева заработала репутацию в научном мире. В 1928-м она отправилась в Европу, где некоторое время работала в Институте Пастера во Франции и в нескольких научных учреждениях Германии. По возвращении в СССР Зинаида Виссарионовна возглавила работу по изучению антибактериальных свойств фермента лизоцима — благодаря этим исследованиям лизоцим начали применять не только в медицине, но и в пищевой промышленности: при консервации черной икры. В 1935 году Ермольевой присвоили звание доктора наук, а в 1939-м — профессора.

Главное сражение Ермольевой с холерой случилось во время Великой Отечественной войны. Летом 1942 года вспышка холеры грозила еще прифронтовому Сталинграду. Ермольеву как главного специалиста по этому заболеванию в СССР вместе с группой врачей направили в город на Волге. Она прибыла в Сталинград на самолете, а вот груз с бактериофагами ехал в поезде, который разбомбили немецкие самолеты. Ермольевой пришлось срочно организовывать производство лекарства в городе, на подступах к которому шли бои. Она успешно справилась с задачей: для профилактики эпидемии препарат каждый день принимали около 50 тысяч человек.

В 1943 году заслуги Зинаиды Виссарионовны были отмечены Сталинской премией, которую она передала на нужды фронта — на ее премию был приобретен истребитель, получивший имя «Зинаида Ермольева».

Сталинградская битва стала одним из самых кровопролитных сражений Великой Отечественной войны. Находясь недалеко от линии фронта, Зинаида Ермольева видела, что многие раненые солдаты умирают не от полученных повреждений, а от заражения крови. Ермольева знала, что помочь может пеницеллин, открытый в 1929 году Александром Флемингом и выделенный в чистом виде в Великобритании Говардом Флори и Эрнстом Чейном и впервые примененный в начале 1941 года. Вскоре в Великобритании и США было налажено производство первого антибиотика, но в Советском Союзе пенициллина еще не было.

Эту проблему Ермольева восприняла как новый вызов — под ее руководством в Москве начались работы по созданию отечественного пенициллина. Для этого потребовалось собрать несколько десятков образцов плесени, но усилия увенчались успехом — в 1942-м ученые выделили пенициллин и создали на его основе препарат, получивший название крустозин. В 1944 году состоялись его успешные испытания непосредственно на фронте.

Открытие Ермольевой положило начало производству других антибиотиков. Вслед за пенициллином в СССР стали применять стрептомицин, тетрациклин и левомицетин — лекарства, широко применяющиеся и в наши дни.

В начале 1944 года в Москву приехал создатель пенициллина Говард Флори. Проведенные на раненых бойцах испытания показали, что крустозин не уступает зарубежному антибиотику, а с учетом менее качественной очистки даже превосходит его.

Между тем Флори высоко оценил личные и профессиональные качества Ермольевой — между ними сложились дружеские отношения. Британский исследователь называл Зинаиду Виссарионовну «Госпожа пенициллин», а иногда — «Пенициллин-ханум» (это уважительное обращение использовали ее сотрудники в память о работе в Средней Азии накануне войны). В московской лаборатории Ермольевой хранилась их совместная фотография, подписанная ее рукой: «Пенициллин-ханум и сэр Флори — огромный мужчина».

После окончания Великой Отечественной войны Зинаида Виссарионовна продолжала заниматься наукой. Она стала академиком АМН СССР, работала во Всесоюзном научно-исследовательском институте пенициллина и преподавала на кафедре микробиологии и новых антибиотиков Центрального института усовершенствования врачей. Также Ермольева основала журнал «Антибиотики» и до самой смерти оставалась его главным редактором

Зинаида Ермольева была прототипом сразу двух литературных героинь — врача по фамилии Светова в пьесе Александра Липовского «На пороге тайны» и Татьяны Власенковой в «Открытой книге» Вениамина Каверина.

«Среди ученых и людей искусства есть люди, которые работают, как бы прислушиваясь к какой-то затаенной радостной ноте, подобно тому, как музыкант, настраивая свой инструмент, прислушивается к камертону. Вы относитесь к этим счастливцам. Во всем, что Вы делаете, о чем думаете, звучит эта чистая нота», — писал Каверин, обращаясь к Ермольевой.